По мере обозрения довольная улыбка все более и более обнажала ее крупные, белые зубы. Если бы между алых лепестков розы брызнула струйка молока, то получилось бы нечто схожее с этой улыбкой.
Граф инстинктивно вошел в свою роль и представил сына.
– Очень приятно! – сказала красавица.
В этом «очень» Андрюшка услыхал победу своей внешности, и впервые сладкое чувство сознания своей красоты охватило его душу. Он поднял свои мрачные глаза на красавицу, и что-то странное тоже впервые совершилось в его природе. Он вздрогнул перед ее взором и опустил глаза…
– Теперь нам предстоит самая главная часть комедии перед матушкой и перед стариком Петровым, – говорил Андрюшка, возвращаясь с графом на извозчике от невесты.
– Кстати, вы списались с Кунцем, чтобы он выслал психиатра?
– Списался! – отвечал граф, и голос его дрожал как струна.
– Вы ужасно нервозны, папаша, вы не имеете никакой твердости и решимости! – почти с упреком обронил Андрюшка, заметив эту дрожь.
– Страшно, брат!
– Глупо! Раз решившись, не надо колебаться, ибо колебание в таких случаях гибель… Храбрость берет города, а нерешительность выронит из пальцев и спичку…
– Приготовься! Мы подъезжаем к дому! – глухим голосом сказал граф.
– Я готов! Готовьтесь вы!..
– Я готов на все, – тихо уронил граф, – готов потому, что уже нет возврата назад.
– Конечно нет!.. Да и зачем назад к нищете, к зависимости от моего покойного братца, когда я, тоже сын ваш, доставляю вам возможность вновь стать богатым человеком… Жизнь одна дается, папаша, и кроме нее все вздор!..
– Тише!.. Вот подъезд! – схватил его за руку граф.
Оба вошли в ворота, быстро поднялись по лестнице и остановились у двери.
Лакей молча пропустил их. Андрюшка искоса взглянул на него, но тотчас же успокоился, на лице слуги не было видно ровно ничего подозрительного.
Очевидно, он принимал его за того, за кого и должно.
В гостиной, куда они теперь вошли, их встретила бледная, худая женщина и посмотрела удивленно.
Графиня была чрезвычайно удивлена появлением отца и сына вместе.
– Мы заключили мир! – начал граф. – Да и пора… Отец с сыном не должен ссориться… Павел простил мне многое, и взамен этого я теперь навсегда…
Вдруг графиня подняла руки и сделала шаг вперед.
– Павел!.. Это не ты!.. Павел!.. – Она схватила Андрюшку за рукав. – Кто ты?! Граф! Где он? Павел… Сын…
И несчастная женщина без чувств упала на пол.
Послали за доктором, и когда он явился, то констатировал острое помешательство, вследствие чего графиню заперли с доктором в комнате, а наутро увезли в сумасшедший дом.