Господин Степанидин
Трактир, про который говорил Андрюшка, был как раз напротив ворот дома, из которых вышли теперь два новых знакомых.
Перейдя улицу, оба они молча вошли в дверь, проурчавшую блоком, состоящим из веревки, продетой в колесо, и увесистого кирпича.
Внутреннее убранство заведения поразило бы самый невзыскательный взор своей грязью и убожеством, но Андрюшка, ничуть не смущаясь, прошел в соседнюю, менее людную комнату и, поместившись в углу за старым, давно уже молчаливым органом, потребовал водки и закуски.
Когда половой отошел, чтобы исполнить приказание, Андрюшка сразу обратился к Степанидину с лаконичным вопросом:
– Ну-с, что вы мне хотели сообщить… Говорите коротко и без всякого стеснения. Я сегодня имею больше дел, чем времени.
Степанидин провел рукой по волосам, отплюнулся и облокотился на стол.
– Вот что, господин Карицкий, – начал он немного нерешительным тоном, – то, что у вас теперь баки другого цвета, дает мне право предположить нечто.
– Не играйте в загадки, – угрюмо ответил Андрюшка, – и скажите коротко, что вы предполагаете.
– Я предполагаю, что вам надо скрываться…
– Совершенно верно.
– Кроме этого: что у вас важные дела.
– Совершенно верно.
– Вы, вероятно, не один же их обделываете?
– Конечно.
– У вас есть помощники, друзья, доверенные люди?
– Да.
– Присчитайте меня к числу их…
Андрюшка улыбнулся.
В это время половой подал водку и закуску.
Степанидин, выжидательно поглядев на своего собеседника, вдруг энергичным жестом схватил графин и, налив себе два стакана, выпил их один за другим.
– Я знаю, чему вы улыбаетесь, – заговорил он уже несколько хмельным голосом, – вам странно и, может быть, глупо кажется, что человек совершенно незнакомый навязывается вам в друзья и сообщники, но если бы вы с вашим очевидным умом заглянули в мою душу и вместе с тем выслушали мою короткую историю, то не усомнились бы в моем желании служить вашим интересам ради своих или, что то же самое, ради мщения!..
Андрюшка внимательно поглядел на него, а Степанидин, еще раз проведя рукой по своим белесоватым мягким прядям, продолжал:
– Я погибший человек, господин Карицкий, но я гибну не по своей вине, я игрушка судьбы, я ее остроумная шутка среди людей, к которым она относится серьезно… Я получил образование в К-ом университете и приехал сюда с головой, полной надежд и планов. Для осуществления их я вознамерился увеличить свой капиталец, который мне пожертвовал мой барин, мой отец… его сиятельство князь Иван Григорьевич Карпатский, но о судьбе этого капитала, я думаю, вы догадываетесь, видя меня в таком состоянии. У господина Флирта хорошо и счастливо играют! Я же не умел играть и не обладал никаким счастьем… Я проиграл все, в то время как вы так блестяще понтировали на знаменитую двойку пик…
Степанидин опустил голову и замолчал, а когда поднял ее, в глазах его стояли слезы… Он еще несколько секунд поглядел этими остекленевшими глазами в лицо своего собеседника и вдруг сильно ударил себя в грудь:
– В этой душонке, Карицкий, раньше было столько запросов к жизни, столько самой этой жизни и столько дьявольской гордости, что я не мог поступить иначе, как поставить на карту все. Если бы я выиграл, я бы достиг своего, я бы отплатил пустившему меня на свет с патентом позора!..
Степанидин опять замолчал и вдруг схватился обеими руками за голову:
– О, черт возьми! А это? Это было последним ударом, который окончательно упрочил во мне жажду отмщения… Я был влюблен и уже надеялся быть счастливым, принимая сожаление за ответное чувство, но в тот день, когда я, весь дрожа от страха, вымолвил слово о своих намерениях, мне улыбнулись в лицо с гордостью и дерзостью, достойной этой спесивой семьи… Мне ответили вопросом: «Скажите, отчего у вас женская фамилия?» Я побагровел и выбежал вон из проклятого дома…
– Хорошо-с! – перебил Андрюшка тоном врача, которому пациент рассказал все необходимые симптомы для распознания его болезни. – Хорошо-с, я вас понимаю… и эта… эта встреча моя с вами очень кстати, месть ваша будет удовлетворена, потому что судьба натолкнула вас на человека, который готов сам служить до последнего издыхания интересам именно такой же мести.
– Вы? – вскинулся Степанидин. – Я так и догадывался… Нет, впрочем, я не догадывался, но теперь в эту минуту поклянусь, что ваши слова – сущая правда…
– Постойте! Не перебивайте меня, – заметил Андрюшка, – я вам уже говорил, что у меня сегодня больше дел, чем времени, а я сейчас сообщу вам нечто важное. Слушайте меня со вниманием. Вы слыхали, может быть, что «Паутинник» очищается от жильцов.
– Как же, слышал.