– Что с тобой, Малыш? – с тревогой спросила Китти.
– Не надо плакать, – прибавила бабушка, – тебя здесь все будут любить.
– А я наделаю тебе игрушек, – сказал Сим.
– Я не плачу… – ответил ребенок, – разве это слезы!
Да, он говорил правду, эти слезы были от полноты испытываемого им чувства.
– Ну, довольно, – сказал Мартен, но вовсе не сердито, – здесь, мальчуган, плакать запрещено!
– Я больше не буду плакать, сударь, – ответил он, бросившись в объятия бабушки.
Мартен и Мартина нуждались в отдыхе. Впрочем, все на ферме ложились рано спать, так как имели обыкновение вставать с восходом солнца.
– Куда мы его положим, этого мальчугана? – спросил фермер.
– Ко мне в комнату, – ответил Сим. – Я буду спать с ним на одной постели, как будто он мой маленький брат!
– Нет, детки, – ласково ответила бабушка. – Пусть он спит у меня. Он меня не стеснит, напротив, это доставит мне удовольствие.
Каждое желание бабушки исполнялось всегда беспрекословно. Поэтому в ее комнату принесли кроватку для Малыша, в которую его и уложили.
Чистые простынки, хорошее одеяло, все, что он уже испытал в свое кратковременное пребывание в лимерикском «Royal George Hotel» у мисс Анны Уестон. Но ласки актрисы не могли сравниться с ласками этой почтенной семьи. Он, вероятно, почувствовал разницу, особенно когда бабушка, укрывая его, крепко поцеловала.
– О! благодарю… благодарю!.. – прошептал он. Этим и ограничилась его вечерняя молитва, так как другой он и не знал.
Начиналось холодное время. Жатва была окончена. Вне дома почти уже нечего было делать. В этом суровом климате не сеют на зиму пшеницу, овес и ячмень – они не могут вынести продолжительных и сильных холодов. Мак-Карти, зная это по опыту, сеял их в марте и даже в апреле.
Но это вовсе не значило, что все оставались без дела. Надо было молотить ячмень и овес. И вообще в длинные зимние месяцы работа не переводилась. Малыш мог убедиться в этом на другой же день. Встав на заре, он отправился к хлеву, словно предчувствуя, что для него там найдется дело. Ведь ему, черт возьми, будет скоро шесть лет, а в шесть лет можно пасти уток, коров и даже овец, если, конечно, имеешь в помощь собаку!
Он заявил об этом на другое же утро, сидя за чашкой теплого молока.
– Хорошо, мальчик, – ответил Мартен, – ты хочешь работать, и это похвально. Надо уметь жить своими трудами.
– И я буду трудиться, господин Мартен.
– Но он так молод! – покачала головой бабушка.
– Это ничего, сударыня…
– Зови меня бабушкой…
– Так вот, бабушка, это ничего не значит! Я был бы так счастлив, если бы мог работать.
– Ты будешь работать, – уважительно произнес Мюрдок, удивленный стойкостью и уверенностью, слышавшимися в ответах ребенка.
– Спасибо, сударь!
– Я научу тебя ходить за лошадьми, продолжал Мюрдок. – И ездить верхом, если только ты не боишься.
– О, с удовольствием, – ответил Малыш.
– А я выучу тебя ухаживать за коровами, предложила Мартина, – и доить их, если ты не боишься их рогов.
– С удовольствием! – обрадовался Малыш.
– А я, – вскричал Сим, – пасти овец в поле!
– Пожалуйста, – сказал Малыш.
– Умеешь ты, малютка, читать?.. – спросил фермер.
– Немного и писать печатными буквами…
– А считать?..
– О да… до ста!
– Хорошо! – улыбнулась Китти. – Я выучу тебя считать до тысячи и писать прописью.
– Буду очень благодарен вам, сударыня.
Он соглашался на все, что бы ему ни предложили. Он, видимо, желал отблагодарить чем-нибудь добрых людей. Его самолюбие довольствовалось пока тем, чтобы быть маленьким слугой на ферме. Но в этих ответах фермеру понравилась вся серьезность его ума.
– Да ты у нас будешь просто сокровищем, Малыш… Лошади, коровы, овцы… Да если все это будет на твоем попечении, то нам и делать будет нечего… А сколько же ты запросишь у меня жалованья?..
– Жалованья?..
– Ну да!.. Ведь не даром же ты хочешь работать?..
– О нет, господин Мартен!
– Как, – вскричала удивленная Мартина, – он, не довольствуясь пищей, помещением и одеждой, хочет еще, чтобы ему платили?
– Да, сударыня.
Все смотрели на ребенка с таким удивлением, точно он сказал нечто несообразное.
Мюрдок, наблюдавший за ним, сказал только:
– Дайте ему объясниться!
– Да, – прибавила бабушка, – скажи нам, что ты хочешь зарабатывать?., деньги?
Малыш утвердительно кивнул.
– Сколько же… крону в день?.. – сказала Китти.
– О, сударыня!..
– В месяц?.. – спросила фермерша.
– О нет…
– В год, может быть? – сказал Сим, разразившись смехом. – Крону в год?..